Рудольф Гесс – последний узник Шпандау

 В ночь с 19 на 20 июля, между 4 и 6 часами утра, по решению властей баварского города Вунзиделя и правления местной евангелической церкви была уничтожена могила Рудольфа Гесса. 

Рудольф Гесс был третьим человеком в Рейхе после Гитлера и Геринга, а в национал-социалистической   партии - вторым. С 1925 года - личный секретарь Гитлера. Именно ему в 1933 году Гитлер предоставил право принимать решения по всем партийным вопросам. В 1939 году он объявил Гесса своим преемником после Геринга.  

Автор книги «Помощники Гитлера» Гвидо Кнопп приложил все усилия к тому, чтобы изобразить руководителей Третьего рейха уродами и преступниками. Но с Гессом у него вышел конфуз: вопреки желанию Г. Кноппа, получился вполне положительный образ честного, порядочного, искреннего, бескорыстного, глубоко верующего и несчастного именно из-за своих качеств человека. 

Рудольф Гесс верил в Адольфа Гитлера не просто как в Вождя, а как в ниспосланного небесами Спасителя Германии. Кризисная ситуация способствовала усилению в массах иррациональной веры в чудо, в приход Спасителя, который изменит жизнь к лучшему. И он пришёл, и ведь на самом деле изменил! Первые годы правления Гитлера ознаменовались огромными успехами как в оздоровлении экономики, так и в восстановлении позиций Германии на внешнеполитической арене. Так что энтузиазм масс, который разделял и стимулировал Гесс, был неподдельным, он имел под собой объективную основу. 

Роковой ошибкой, погубившей Гитлера и его помощника Гесса, а вместе с ними и всю Германию, стало их англофильство. Известный чилийский мистик Мигель Серрано пишет: «Гитлер не напал на Англию, потому что считал её за остаток Гипербореи, населённой белыми арийцами». Он и Гесс не знали, до какой степени проникновение чужеродных элементов, которые Серрано называет «големами», преобразовало этот мир. Гитлер этого не понимал и не хотел понимать. Вся его политика была направлена на то, чтобы любыми средствами достичь мира с Англией. Он даже остановил немецкие войска перед Дюнкерком, не дал им добить англичан. В рамки этой политики чётко укладывается и знаменитый полёт Гесса для заключения мирного договора с Англией. Этот полет закончился на скамье подсудимых в  Нюрнберге. Судебный процесс продолжался почти год. Приговор Международного военного трибунала был суровым: двенадцати из двадцати четырех главных обвиняемых - смертная казнь через повешение, троим -- пожизненное заключение, четверо получили сроки от десяти до двадцати лет.  

      Для отбытия срока наказания была избранна тюрьма Шпандау в западном Берлине, построенная в 1578 году. В нее и были доставлены осужденные Р. Гесс, К. Дениц, К. Нейрат, Э. Редер, А. Шпеер, Б. Ширах и В. Функ. Подполковник в отставке Маргарита Неручева пишет:

«Мне довелось длительное время работать в Шпандау. Я хорошо знала Гесса и не сомневаюсь: никакого самоубийства не было.  

В августе 1957-го в звании капитана я была откомандирована туда для работы переводчицей. Позже стала работать еще и цензором (от наших союзников в войне цензуру проводил англичанин Генри Хертман). Тюрьму, рассчитанную на 600 заключенных, к началу моей работы занимали трое: Ширах, Шпеер и Гесс. Их разместили во внутреннем блоке длиной около 30 метров, где были 32 камеры. Чтобы заключенные не передавали друг другу какую-либо информацию, по обеим сторонам от каждой занимаемой камеры находились пустые. В камере стояли железная койка с матрацем, стол и деревянный табурет. В любое время заключенных могли обыскать. Камеры тщательно осматривались не менее двух раз в день. После выключения света на ночь проверка производилась с помощью электрического фонаря. Годами приученные к такому режиму заключенные спали с темными повязками на глазах. Ширах и Шпеер очень дорожили свиданиями. Что касается Гесса, к общему удивлению персонала, за три десятилетия он ни разу не пригласил приехать в Шпандау ни жену, ни сына. Гесс объяснял это так: «Я считаю недостойным встречаться с кем бы то ни было в подобных обстоятельствах». Он ни в чем не раскаивался, Гитлера боготворил, пребывание в тюрьме подчинил одной цели: даже после смерти остаться в памяти поколений таким же, каким был в годы Третьего рейха. Вспоминается письмо Гесса жене, в котором я по долгу службы вырезала следующие слова: «Если бы мне пришлось начать жизнь сначала, я бы все повторил».  

Вот что говорил Гесс 9 марта 1972 года (запись разговора сохранилась в моем архиве, поскольку я была переводчицей): «О своей деятельности думаю все то же самое, что и раньше. При мне не было концлагерей, все осложнения произошли после моего отлета в Англию. Однако должен заметить, что они были и есть в других странах, в том числе и в СССР. Что касается расовой политики, тут мы были совершенно правы, и это подтверждают нынешние беспорядки в США. Мы не хотели, чтобы подобное было в Германии. Немцы - нордическая раса, и допускать смешение немцев и евреев, представителей другой расы, мы не могли. Наша политика была правильной. Этих взглядов я придерживаюсь и сейчас». Другая запись, от 25 июля 1973 года: «Я и раньше ничего не имел против русских, но всегда считал и придерживаюсь этого мнения и поныне: советская система является злом, которое надо уничтожить. Будучи одним из руководителей рейха, я полагал, что Советы представляют угрозу моей стране. Именно поэтому мы решили нанести превентивный удар...».   

 Последние двадцать два года Гесс был единственным узником Шпандау (Шираха и Шпеера освободили по истечении двадцатилетнего срока заключения). В октябре 1969-го у него произошло резкое обострение язвенной болезни. Он впервые попросил разрешения на свидание с женой и сыном. Их встреча состоялась в палате британского военного госпиталя в Западном Берлине. Но, думается, не только ухудшение здоровья заставило его нарушить затворничество. Гесс, проведя в Шпандау полжизни, вдруг почувствовал опасность. В общих чертах официальная версия смерти Гесса была сформулирована американским директором тюрьмы через несколько часов после случившегося. «Гесс, как обычно, находясь на прогулке, - заявил журналистам американский директор, - в сопровождении надзирателя направился к садовому домику. В это время надзирателя неожиданно позвали к телефону, и он побежал в здание тюрьмы. Когда через несколько минут он вернулся в домик, то обнаружил Гесса бездыханным с электрическим шнуром, обмотанным вокруг шеи. Были проведены реанимационные мероприятия, Гесса доставили в британский военный госпиталь. После повторных попыток оживления в 16.10 было объявлено о его смерти».

Медицинская экспертиза трупа обнаружила, кроме характерного повреждения шеи, ушибы челюсти, кровоизлияние на затылке, множественные переломы ребер и грудины. Было сделано заключение, что смерть наступила в результате удушения, что вовсе не отвечало на вопрос: было ли это самоубийство? 

 Сомнения возникли после того как было доказано, что «предсмертную» записку, которую  Гесс якобы написал перед самоубийством, он написал еще в 1969 году в британском военном госпитале в ожидании первой встречи с женой и сыном. Почему-то тогда это его послание не передали по назначению» 

Сын Рудольфа Гесса Вольф Рюдигер Гесс, британский хирург Хью Томас, а также ряд журналистов продолжали расследование. Результатом стали книги: «Смерть Рудольфа Гесса?», «История двух убийств» и «Убийство Рудольфа Гесса. Таинственная смерть моего отца в Шпандау». В них главным подозреваемым в заказе на убийство Гесса называется правительство Великобритании. 

Предпосылкой внезапного убийства Гесса, вероятней всего, послужило  согласие СССР на освобождение последнего престарелого заключенного Шпандау в ноябре 1987 года в связи с визитом в Москву президента ФРГ. Вольф Рюдигер Гесс полагает, что за месяц до начала вторжения в СССР его отец вез в Лондон и предложения по решению еврейского вопроса в Германии путем расселения. Гесс-младший убежден, что, если бы миротворческая миссия отца увенчалась успехом, массовой гибели евреев в Европе можно было бы избежать. Но кто-то могущественный в британском правительстве резко оборвал эту миссию. В стенограмме Нюрнбергского процесса зафиксирован примечательный факт. На заседании 31 августа 1946 года Гесс пожелал сообщить о своей миссии в Англии, но едва успел произнести: «Весной 1941 года...», как его прервал председатель трибунала англичанин Лоуренс. После этого Рудольф Гесс отказался отвечать на вопросы судей и обвинителей, ссылаясь на потерю памяти. Кстати, еще один примечательный факт: двое свидетелей, которые 60 лет назад собирались дать показания на Нюрнбергском процессе в защиту Гесса, также вдруг покончили жизнь самоубийством перед самым процессом. Сын Гесса утверждает, что во время Кэмп-Дэвидской встречи Д. Картера, М. Бегина и А. Садата в 1978 году президент США и глава Израиля якобы подписали секретный протокол о том, что Гесс из Шпандау живым не выйдет. 

Переговоры с Гессом в Англии держались в строжайшей тайне. В первую очередь «Миссия Гесса» оказалась неприемлемой для Черчилля, так как одно из требований договора, предлагаемого Германией, - «правительство без Черчилля». Затянувшееся «путешествие» Гесса было прервано окончанием войны. Из Англии он был доставлен в разрушенный Нюрнберг, во Дворец юстиции, на скамью подсудимых. Но и в тюрьме продолжал оставаться для очень многих сильных мира сего чрезвычайно опасным...

Гесс свободно говорил на нескольких языках, в том числе и на арабском. Когда Маури осторожно сообщил Гессу, что правительство СССР согласно с его освобождением, он  произнес: «Это мой приговор!».  

 Серьезным основанием не верить в самоубийство Гесса является ряд красноречивых деталей. В день смерти к Гессу не хотели пускать Маури, санитара-тунисца, который опекал его. Только через полчаса, с трудом прорвавшись к садовому домику, Маури увидел подопечного безжизненно лежавшим на полу. В домике находились американский надзиратель и еще двое военных. Их присутствие было грубейшим нарушением устава. Маури стал делать Гессу искусственное дыхание, но его чемоданчик «первой помощи» оказался взломанным, а кислородный баллон - пустым, хотя накануне санитар его проверял. У приехавшего английского врача инструментарий тоже оказался в нерабочем состоянии. Когда тело Гесса привезли в госпиталь, два незнакомца исчезли, а санитару посоветовали держать язык за зубами.    

Каждый год на родине погибшего в застенках Шпандау Рудольфа Гесса  проходило шествие в его память.  Пресса  Запада пыталась выдать организаторов и участников шествия за неонацистов и поклонников Третьего рейха. Шествие пытались запретить, натравить на него молодчиков из т.н. «антифы», однако это не останавливало людей, для которых важно не то, сколько ярлыков навешали на этого человека,  а то, что  убийство остается убийством. Преступление в тюрьме Шпандау срывает маску с политической системы Запада, которая расправляется со своей политической оппозицией с не меньшей легкостью и хладнокровием, чем критикуемые тем же западом тоталитарные режимы.  

Возможно, что  Рудольф Гесс мог бы рассказать многое, до сих пор еще неизвестное o том, какую роль сыграла Англия в развязывании второй мировой войны. Он был носителем тайн, которые все ещё скрываются от мировой общественности. Секретные документы о миссии Гесса в Англии британское правительство обещало обнародовать до 2000 года. Потом срок перенесли на 2017 год. Что же скрывают англичане, и почему так опасен для них оказался 93-летний Рудольф Гесс?